Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
– Аджей, ты прав, – с болью в голосе вымолвил отец. – Но ведь я присягал Республике! А мои воины погибли в бою с рогорцами! Ты помнишь Ласара, своего учителя фехтования? Он пал в бою!
– Но я сам рогорец, отец! И я сам сражался с убийцами Ласара, сам чуть не погиб, защищая тебя! Мне очень жаль учителя, искренне жаль, но ведь на войне люди гибнут, таков ее закон, однако я не изменю своего решения в память о павшем друге! И потом, я же не предлагаю тебе сражаться против Республики! Я предлагаю тебе отправиться в Лецек и, пока меня нет рядом, защищать мою жену, которая, вполне возможно, уже носит твоего внука или внучку!
Наконец-то улыбка вновь украсила лицо отца.
– Ох, принц-консорт! Хитер как лис! Ну ладно уж, раз ты просишь… Посмотрим на ту, что пленила сердце моего сына любовными чарами!
Глава 7
Осень 758 г. от основания Белой Кии
Окрестности замка Волчьи Врата
Торог Корг
Дождь хлещет косыми струями, заливая ледяной водой глаза, рот и уши. Кажется, что хладная влага дотянулась до самых пальцев ног и покрыла каждую частичку кожи… впрочем, так оно и есть. Насквозь промокшие, набухшие от воды плащи совершенно не защищают от небесной стихии, как и доспех, в котором имеется куча незакрытых участков, так что и поддоспешник, и белье наверняка можно уже выжимать.
Руки замерзли так, что я их уже и не чувствую, но самое поганое – наверняка промок и порох. По крайней мере вряд ли мы сможем воспользоваться самопалами, даже колесцовые замки не высекут искр. А значит, нам осталось полагаться только на скорость собственных клинков и точность удара.
Еще раз оборачиваюсь к замершим за спиной воинам. Все как один закутаны в черные с капюшоном плащи, скрывающие полный кирасирский доспех. Вороные, наиболее выносливые кобылы, специально отобранные в табуне Шагир-багатура, ведут себя послушно и тихо, копыта их на степной манер туго замотаны тряпками, так что вряд ли кто услышит наше приближение, тем более за стеной дождя.
Нас полторы сотни самых отчаянных рубак стражи и лучших дружинников отца, а также два десятка отборных воинов из личной гвардии Шагира. Последние имеют при себе составные степные луки с костяными пластинами каждый, с тетивами из звериных жил – очень мощные по своей убойности и наиболее полезные в грядущем бою. Увы, когда мы выдвигались на позиции, дождь еще не начался, так что никто не догадался взять с собой лук. А зря…
Идея атаковать Львиные Врата ночью принадлежит мне. Подземным ходом воспользоваться в этот раз, увы, невозможно: лазутчики отца доподлинно разведали, что пару лет назад в нем произошел крупный обвал и что его последствия до сих пор не устранили… И я решил лично возглавить вылазку, несмотря на предостережения и молчаливое осуждение отца. Однако предложение было выдвинуто на военном совете, где присутствовали владетели Рогоры и мой тесть Шагир-багатур – выборный вождь торхов. Отец, заранее решив возвеличить меня в герои освободительной войны, вынужден был согласиться на дерзкий и отчасти авантюрный план.
Хотя на самом деле все должно сработать. Если, конечно, Вагадар не ошибся насчет перехваченных гонцов и уцелевших в засаде лехов – с его слов выходит, что никто к Волчьим Вратам не прорвался. Впрочем, дежурившие в дозорной башне лехи не ждали нападения, лучшие воины горцев смогли бесшумно подобраться к противнику и вырезать его небольшой гарнизон, что говорит в пользу правоты Вагадара.
К слову, башня эта нависла над самым выходом из Каменного предела, на крутом горном отроге, откуда открывается отличный вид на несколько верст прилегающей дороги. Если бы горцы не застали лехов врасплох, нечего было и думать о внезапной атаке, да и о выходе из Каменного предела в принципе. Ибо, как только мы покинули бы ущелье, на нас тут же обрушилась бы изрядная, надо отметить, мощь крепостной артиллерии.
Помимо моих всадников к крепостному рву подобралось порядка сотни горцев. Смельчакам обещана тройная доля добычи, которую в случае их гибели наследуют родные. Конечно, если все удастся и мы продержимся до подхода основных сил.
Три тысячи кавалерии держатся на некотором расстоянии от выхода из Каменного предела, сигнал им подадут горцы со сторожевой башни, однако успех предприятия зависит от того, запираются ли на ночь внутренние врата цитадели и успеем ли мы доскакать до них прежде, чем лехи разберутся что к чему. Если да – спешенные всадники будут держать проход в цитадель, а горцы – ворота внешнего обвода стен. Если нет… Если нет, будем сражаться на захваченных позициях до подхода помощи.
Сердце начало биться все сильнее, а волна жара, пошедшая по телу от набирающего обороты возбуждения, столкнулась с пронизывающим холодом дождя, скрутив тело в судороге озноба. Ничего… В груди все болезненно сжалось: миновав горный проход, к вратам замка неспешно направилась группа всадников с хоругвью графа Вишанского. Не самый знаменитый шляхтич, чтобы его воинов наверняка знали в лицо, и не самый неизвестный, чтобы дежурящие на воротах лехи не узнали хоругвь. Идеально подходит на роль посланца от Разивилла…
– Приготовились.
Моя негромкая команда заставила воинов разом подобраться. Измученные пронизывающим ливнем и бессонной ночью, уставшие бояться скорого неравного боя, они в одночасье изготовились к схватке, мигом превратившись в искушенных бойцов. Я не увидел, а физически почувствовал, как выравниваются их ряды, как руки воинов ложатся на рукояти палашей и сабель, как передается возбуждение наездников их скакунам. Мы уже проследовали проходом между скалами и построились напротив врат крепости. Осталось дождаться лишь условного сигнала…
Секунды ожидания тянутся как вечность… Каждый боец волнуется перед схваткой, но больше всех командир, он обязан думать не столько о том, как уцелеть в бою, сколько о том, как выполнить поставленную задачу и сохранить своих воинов. Именно в этой последовательности… Поэтому волнение командира перед боем всегда сильнее. И сейчас я ощущаю в груди нарастающую пустоту, с тревогой вглядываюсь вперед – туда, где в ближайшие мгновения, возможно, решится исход войны.
Как же хочется негромко сказать «вперед», легонько тронув каблуками бока коня, и неспешно двинуть к крепости, разгоняясь с каждой секундой… Нельзя. Если лехи заметят нас, они захлопнут ворота, и все будет кончено…
Проклятье! Да где же сигнал?!!
От ворот крепости послышалась какая-то приглушенная возня, короткий металлический лязг и вскрик, тут же оборвавшийся. А через секунду тишину ночи пронзил яростный клич:
– Разивилл!!!
– Вперед!!!
Выносливая степная кобыла бросается с места в карьер, стремительно набирая скорость. Дождь еще сильнее бьет в лицо холодными струями, но я словно не замечаю их, стремясь как можно быстрее добраться до ворот, где сражаются и погибают доверившиеся мне люди…
– С дороги!!!
Бешеный крик заставляет обернуться стражника, теснящего алебардой одного из лжегонцов, в следующий миг кончик палаша пропахал глубокую борозду на его лице. Еще один лех успел развернуться ко мне, направив острие алебарды мне в голову, но я успеваю сбить древко клинком и тут же тараню врага на полном скаку, влетев в раскрытые створки ворот.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
